Надо сказать, что не была я на своей Родине ( а я считаю Украину своей Родиной, т.к. тут родилась моя мама, и я проводила там детские годы) лет двадцать. Встреча была такой искренней и тёплой, что я убедилась в том, (уже который раз) что меня любят. Я просто купалась в этой любви. Все, начиная с моей тети, ( она старше меня лишь на несколько лет), её мужа Андрея и сына Борика, баловали меня, заботились обо мне , носились со мной, как с какой-то драгоценностью. Я постоянно чувствовала с их стороны любящие взгляды и желание чем-либо выразить свои чувства. Надо сказать, что и ребёнком я знала: мне рады. Мой любимый и дорогой дедушка Филипп никогда не ругал меня, называл Валочкой, брал с собой на работу в конюшню. Там так приятно пахло конями и конским навозом, обожаю этот запах! Строил дом! А пока мы жили в горнице с глиняным полом и Саша - моя тётя, тогда ещё девочка, мазала его глиной, чтобы было чисто. Её брат, тогда молодой и удалой парень, тоже любил возиться со мной. Его живые тёмные глаза смотрели с усмешкой и нежностью. Он ходил уже на вечера в клуб и ухаживал за девушками. Его песня постоянно крутилась у меня в голове:
" Из Европы путь проделав длинный,
к нам в Нью-Йорк приехала кузина.
Мы её здесь новенькой прозвали,
ах, кузина была хороша!
Парни ей проходу не давали,
на неё смотрели не дыша."
Я испытывала зависть к этой неведомой девушке с именем Кузина. Так мне нравился Витя - мой взрослый дядя! И хотелось быть этой загадочной "кузиной".
В деревне надо много трудиться, но меня никто никогда не заставлял там работать. Целыми днями я бегала с подружками в лес, на речку, в колхозный сад, на заводь с ракитой ( надо посмотреть, что обозначает это слово, в детстве мы просто ходили "на ракиту"). Возле дома дедушки Филиппа жила моя подружка Наташа Калибаба, а возле дома бабушки Саши Чумачки - другая Наташа Калибаба и Галина Топчей. И вот я весь день ходила от одного дома к другому, то с одной подружкой, то с другой.
Подружки мои такие же "работяги" не знали как развлечься от безделья.
И цветы, цветы, цветы - эти дивные георгины, лелеемые своими хозяевами, росли почти в каждом дворе. Зато какое запустение я застала теперь в своей родной деревне! Какие там георгины! В подворотнях из-под заборов лез дикий тощий лилейник и всё! А заборы и крыши покрывал зелёный сыроватый мох. И не было за этими заборами коробочек и цветов мака, сколько его росло тут в моём детстве, и никто никогда не думал считать его наркотиком. Пекли пироги с маком и делали вареники с маком.
Вот и вторая причина, по которой не надо ездить к родным: это воспоминания и не знаешь, чего больше: радости или горести от этих воспоминаний.
Из дома, который стоял напротив дедушкиного, выкатилась на современной инвалидной коляске седая худощавая женщина. Не обидится ли она, если я скажу: старушка, но ей много лет. "А я бачу, кто это приихав? Це ж Пылыпова внучка!"
Андрей утром собрался на рынок. Саша напоминает ему: "Гроши не забув?" "Да у меня этих грошей - полные карманы!" - отвечает он.
